Виктор Медведчук: Власть сейчас пожинает плоды своего пренебрежения бесчинствами радикалов

Опубликованно 01.09.2020 22:00

112 Украина: Мы следим внимательно за работой ВР, где продолжается рассмотрение законопроекта о языке уже во втором чтении. Знаем, что около 700 поправок внесли депутаты, представляющие как раз "Оппозиционную платформу - За жизнь". В чем суть этих поправок?

Виктор Медведчук: Я думаю, что не только вы в студии, но и многие другие внимательно следят за тем, что происходит в ВР именно в связи с тем законом, о котором вы только что сказали. Это действительно очень важный и стратегический закон. Проблема только заключается в том, что он направлен не на усиление функционирования украинского языка и защиту украинского языка, как единственного, подчеркиваю, единственного государственного языка, а все-таки это закон, который направлен, на мой взгляд и на мое твердое убеждение, на дискриминацию русского языка и языков национальных меньшинств. Именно поэтому представители "Оппозиционной платформы - За жизнь" народные депутаты Украины Нимченко, Шуфрич подали 710 поправок к тем 2080 поправкам, которые сейчас рассматриваются ВР. Они пытаются изменить этот закон для того, чтобы он не был дискриминационным, для того, чтобы он не нарушал действующую Конституцию, в частности, статьи 10, 11, 22 основного закона, где речь идет о том, что наряду с тем, что в Украине признается единственным государственным языком украинский, что сказано в части 1 статьи 10, в части 3 речь идет о том, что на территории Украины гарантируется развитие, использование и защита русского и других языков национальных меньшинств. А в статье 11 говорится о защите самобытности языковой и религиозной, которая гарантируется всем гражданам. А если говорить о статье 22 Конституции, то там прямо сказано, что ни один из законодательных актов, который принимается в стране, где действует Конституция и имеет место статья 22, не может быть направлен на сужение прав и свобод граждан, которые гарантируются основным законом. Вот именно эти обстоятельства имеют место сегодня в том законе, который является предметом рассмотрения во втором чтении, и именно против этих нарушений направлены поправки, которые внесли депутаты от "Оппозиционной платформы - За жизнь".

- В Украине уже длительное время говорят о языках, о языковой политике. Всегда очень много претензий с разных сторон к этому вопросу. Как, на ваш взгляд, должна выглядеть именно сбалансированная языковая политика. Возможно, можем здесь опереться на опыт каких-то стран?

-  Такой опыт многочисленный. И кстати, опыт, который применяется в странах ЕС, на которые мы пытаемся равняться во всем. Я думаю, что такое равнение должно быть и в языковой политике. А именно опыт, когда в странах, где все население разговаривает на одном языке, а часть – на других языках, применяется или второй официальный, что является вторым государственным, или создаются условия для развития этих языков, на которых говорит меньшинство, но существенное по своему количеству для этих стран. Такие примеры есть в Словакии, в Швеции, в Финляндии и во многих других странах. Украина должна идти своим путем. Да, в Конституции, в статье 10, абсолютно правильно записано, что единственным государственным является украинский. Но в этой же статье речь идет о статусе русского и других языках национальных меньшинств. Какая необходимость сегодня нарушать этот статус? Какая необходимость сегодня создавать препятствования для использования этих языков? Более того - делать это насильственно. Потому что то, что предлагается в сегодняшнем законопроекте, который является предметом рассмотрения во втором чтении, это, фактически, навязывание во многих сферах украинского языка. А все, что делается с применением насилия, не дает положительного результата и встречает, наоборот, сопротивление и непринятие тех или иных положений. Как можно, например, относиться к тому, что предполагается в этом законопроекте: создать центральный орган власти, который будет руководить стандартами украинского языка. Систему органов, которые будут выдавать сертификаты на знание государственного языка для государственных служащих. Что абсолютно правильно, чтобы все служащие, народные депутаты, представители в различных ветвях власти знали украинский язык.

Но выдача подобных документов, экзамены, проверка, контроль - это уже из другой области. Во-первых, это может порождать коррупционную составляющую. Во-вторых, это может быть направлено, а я считаю, что в этом стратегическая цель тех авторов, которые прямо об этом не говорят, но задумали и заложили в этот законопроект, которая направлена на то, чтобы отстранить в будущем от власти, от управления государством русскоязычное население, которое по тем или иным причинам не сможет сдать экзамен или получить сертификат, даже если эти знания получат положительную оценку. Или чего заслуживают действия, направленные на контроль за использованием языка, включая определенные мероприятия со стороны правоохранительных органов. То есть сыскные мероприятия для контроля за использованием украинского языка во всех сферах общественной жизни, во всех сферах производства. За исключением, пожалуй, только разговоров и применения языка на уровне семьи и использования языка в быту. Все это, безусловно, не прибавляет украинскому языку статуса, как единственного государственного.  И это вызывает языковый раскол в обществе, который усиливается и многими другими обстоятельствами. А это еще одна позиция и еще одна попытка навязать то, что не воспринимается населением. Мы ведь хорошо понимаем, что сегодня в стране около 40% - это русскоязычное население. И этот закон будет истолковываться и будет направлен в своей деятельности против этого населения. Поэтому нужен ли сегодня такой раскол, необходимы ли действия, направленные со стороны власти, со стороны парламента, который, кстати, обладает уровнем доверия не более 4-5%, навязывать всему народу, всей стране какие-то нормы, которые носят дискриминационный характер? Я считаю, что парламент при таком уровне доверия не может осуществлять такие действия, которые сейчас проходят и имеют место в ВР.

- Некоторые эксперты отмечают, что как нынешний законопроект, который рассматривают, так и предыдущий, авторства Кивалова - Колесниченко, на самом деле Украине не нужны. Есть Конституция, в которой прописан статус украинского языка. Так стоит ли в Украине вообще вводить, например, мораторий на языковые законы?

- Однозначно, это было бы правильным накануне любых общегосударственных, общенациональных избирательных кампаний. Ведь не секрет, что попытка сегодня принять этот закон будет отвечать интересам части населения. Она будет отвечать интересам электората президента Украины Петра Порошенко, потому что в его избирательной кампании и на его знамени избирательных тезисов есть и армия, и вера, и язык. Для того, чтобы завершить законодательное усиление этого положения, одного из предвыборных лозунгов Порошенко, сегодня фракция, которая является самой многочисленной в парламенте, пытается провести этот законопроект. В фарватере этой же идеологии находятся и многие другие фракции, которые, безусловно, поддерживают статус украинского языка. Несмотря на отсутствие доверия к целому парламенту и к тем депутатам, которые находятся там, не следует забывать и другое, на мой взгляд самое важное, то, что делает сегодня киевская власть, это попытки навязать идентичность в вопросах религии, истории, языка, которые присущи и приемлемы для части населения - распространить это все на территорию всей страны. Обязать этому следовать все население. Я считаю, что подобная насильственная политика к добру не приведет. Она может привести к расколу, к противостоянию, что, собственно говоря, и происходит в нашем обществе.

- Давайте дальше по остальным событиям, которые у всех на устах, в частности, недавние события в Черкассах. Означают ли недавние эти беспорядки то, что власть, по сути, в шаге от потери монополии на применение принуждения?

- Мне кажется то, что вы сказали, что она на грани от того, чтобы лишиться одного из главных атрибутов государственной власти для любой страны - монополии на применение силы - это произошло не сейчас. Я все-таки думаю, что это имело место, начиная с 14-го года, тогда, когда эта власть приступила к выполнению своих обязанностей. Я могу привести множество примеров того, как это происходило. Разве не свидетельство тому, что власть потеряла и не обладает одним из главных атрибутов, монополией на применение силы, что до сих пор не расследованы гибель людей, расстрелы на Майдане. Разве не свидетельствует об отсутствии такой функции у власти гибель 48 человек в Одессе у Дома профсоюзов? Разве не свидетельствует об этом то, что власть допускала все эти годы? Определенного рода погромы, поджоги офисов, избиение неугодных активистов, преследование за инакомыслие, призывы к физическому устранению тех лиц, которые занимают другую позиции по отношению к национал-радикалам. Власть наблюдала со стороны.

Теперь, на мой взгляд, власть пожинает в полной мере то, что она заслужила. Хотя я являюсь радикальным противником любых насильственных действий, а особенно тех, которые используются в политической борьбе, но мы на сегодняшний день "маємо те, що маємо", как говорил господин Кравчук. Потому что власть, которая в течение всех этих лет наблюдала за всеми этими событиями, которая так и не смогла в полной мере получить право и использовать его в интересах наших граждан, в вопросах защиты их конституционных прав и свобод, в вопросах охраны от беспредела криминального, от беспредела национал-радикалов, от тех уличных боев, которые имели место все эти годы, сегодня стала объектом подобных действий со стороны тех же национал-радикалов. Конечно же, это очень плохо. И в обществе, особенно во время избирательной кампании, а у нас сейчас идет самая важная и самая стратегически знаковая избирательная кампания по выборам президента, применение тех действий, которые мы видели в Киеве, в Черкассах, в Житомире, не прибавляет авторитета нашей стране. И самое главное - не гарантирует защиту прав наших граждан от подобного насилия. Но теперь объектом этого насилия является, в том числе, и действующая власть. Вот результат того отношения, которое власть испытывала все эти годы: пренебрежение, которое она сегодня получила. Несмотря на то, (еще раз хочу подчеркнуть), что я являюсь противником подобных действий, но, к сожалению, это логический результат того, что эта власть заслужила. И что она сегодня в результате отсутствия справедливости, соблюдения законов, отсутствия борьбы с коррупцией, а надо отметить, что Украина за эти годы стала лидером в вопросах развития коррупции среди всех стран Европы, имеет такой плачевный, гнетущий результат.

В таком случае, какие шаги должна сделать власть, чтобы решить проблему этого беззакония со стороны ультраправых? И как в целом можно бороться с радикализмом под националистическими лозунгами?

- С радикализмом во всем мире борются любые власти. И это обязанность сегодня любой власти, в любой стране – защитить своих людей, своих граждан от нарушения конституционных прав и свобод. А радикализм всегда влечет такие нарушения в отношении других граждан. Это и поджоги, и покушения, и угрозы насилия, и захват зданий, и препятствие в движении различных видов транспорта и многое другое. И власть должна иметь потенциал и силу выступать против этого. Иметь законные для этого основания. И если бы власть реагировала на все те нарушения, которые я перечислил, в течение этих пяти лет, то я не думаю, что сегодня бы радикалы, действия которых мы обсуждаем, могли себе позволить то, что они себе на сегодня позволяют. А в вопросах борьбы с коррупцией – это естественно. Сегодня вызывают возмущение те обвинения, которые адресуются власти. Это злоупотребления в "Укроборонпроме", это то, что сегодня эти обвинения, распространенные СМИ, дискутируются в обществе, это то, чем возмущены украинские граждане, в том числе и те, которые выступают с действиями, оценку которым мы даем. Единственное, я считаю, что подобные протестные акции должны быть мирными и без применения насилия. Но то, что происходит, – это результат бездействия со стороны власти. Более того, бездействия со стороны правоохранительных органов. Потому что если исходить из содержания очередной серии тех нарушений, которые имели место в деятельности "Укроборонпрома", и обвинений, которые говорят о том, что к этому причастны правоохранительные органы в лице ГПУ, СБУ, НАБУ, то это повышает значимость подобных действий в разы. И неприятие мер, непривлечение к ответственности (если для этого есть серьезные основания) означает, что власть не справляется со своими обязанностями, власть не может навести порядок, власть не может привлечь к ответственности лиц, если в их действиях действительно есть состав преступления, и он установлен. И тем самым занимается попустительством по отношению к этому беспределу, который сегодня порожден на улицах и который имеет, к сожалению, место в последние дни в Украине.  

- Тогда почему только в прошлом году и президент, и министр МВД впервые открыто заговорили о наличии в Украине вот этой проблемы - ультраправых экстремистов?

- Я думаю, что об этом надо было начинать говорить с 14-го года. Для этого были все основания. А разве не результат национал-радикалов и их деятельности было то, что случилось в Одессе 2 мая 2014 года, когда погибли 48 человек? Это что, был результат простого столкновения? Это был результат национал-радикалов. Я уверен, что к этому были причастны представители киевской власти. К этому были причастны представители власти в Одессе. Но разве это дело было расследовано? Нет. Мы говорили об убийствах на Майдане как с одной, так и с другой стороны. Разве это было расследовано? Нет. Поэтому когда власть не занималась этими вопросами, а сегодня в спешке пытаясь провести очередные пиар-акции, говорит об увольнениях, о привлечении к ответственности… Люди в своем большинстве поверят в искренность действий власти, которая сегодня пытается остановить в том числе и этот беспредел, который имеет место сегодня в коррупционной составляющей в деятельности "Укроборонпрома"? Конечно же, нет. И люди этому не верят. Тем более не следует забывать, что идет избирательная кампания, и градус, состояние атмосферы этого противостояния умножается в геометрической прогрессии. И это естественно, потому что сегодня выступает ряд кандидатов, которые участвуют в президентской кампании, и каждый из них в той или иной мере может или использует эту ситуацию для того, чтобы лишний раз подчеркнуть, до чего эта власть довела страну. Что именно сегодня случилось во власти и каким образом она характеризуется в вопросах выполнения и защиты прав и свобод граждан Украины. И сегодня это является более очевидным, чем если бы подобные действия имели место полгода–год тому назад. Сегодня эти действия, с одной стороны, угрожают отрицательными характеристиками для действующей власти и, возможно, положительными для тех, кто борется за власть. Хотя я не думаю, что данная ситуация должна быть в полной мере использована в избирательной кампании. Но по факту это именно обстоит так, а не иначе.

- Недавно "Оппозиционная платформа – За жизнь" сделала заявление о том, что представители органов следствия, которые занимаются делом против вас, должны быть привлечены к уголовной ответственности. Расскажите подробнее о претензиях к органам следствия. Почему они возникли?

- Я приведу один пример, который, кстати, детально описывается в заявлении "Оппозиционной платформы – За жизнь". Для того чтобы назначить лингвистическую экспертизу моих высказываний на съезде "Оппозиционной платформы – За жизнь" 29 января 2019 года, органам следствия, которые обращались в суд для вынесения определения такой экспертизы, пришлось обращаться трижды. Первый раз они обратились с ходатайством о проведении такой экспертизы, и суд, учитывая отсутствие у них аргументов и доказательств, отказал им. Второй раз они обратились, и суд вынес определение о назначении лингвистической экспертизы. Это было 21 февраля, а уже 25 февраля суд по просьбе следственных органов выносит третье, уточняющее, определение о проведении лингвистической экспертизы. Казалось бы, это технико-редакционные условия для того, чтобы провести такую экспертизу. Это с одной стороны. А с другой, просто очевиден политический заказ провести экспертизу, доказать то, чего на самом деле не существует, потому что я абсолютно спокоен за свою публичную политическую позицию. В том числе и в вопросах мирного урегулирования на Донбассе, так как я являюсь специалистом по вопросам конституционного права и государственного управления. Хорошо знаю Основной закон, соавтором которого был. Более того, был автором конституционной реформы 2004 года, по которой живет сегодня Украина. Я хорошо знаю полномочия не только правоохранительных органов, но и всех органов государственной власти. Поэтому когда я предлагал мирный план, я исходил из того, что урегулировано Основным законом и что может быть урегулировано, если в Конституцию будут внесены изменения. Поэтому следственные органы, понимая то, что прицепиться или инкриминировать мне какие-то обвинения в соответствии с тем, что было заявлено, на законном основании не представляется возможным, пытаются моделировать ситуацию так, чтобы задать те условия для проведения экспертизы, которые бы могли дать им положительный, заведомо ложный результат. Естественно, мы этого не допустим. Более того, мы об этом открыто заявили и считаем, что те, кто причастен к этому, должны нести уголовную ответственность.

- Вы говорите о политическом заказе, предвзятости следствия. А вы понимаете сейчас для себя: политический заказ с какой целью и от кого?

- Конечно, я понимаю. Иначе я б этом не говорил, потому что в любых действиях и оценках существует причинная связь. Естественно, что этот заказ идет от "партии войны" во власти, этот заказ идет от власти. Мирный план, который был предложен Медведчуком, план, который отстаивает "Оппозиционная платформа – За жизнь", и я продолжаю его отстаивать, заключается в том, чтобы вернуть территории, вернуть Донбасс в Украину и Украину – на Донбасс. Мною разработаны те меры, которые могли бы стать предметом переговорного процесса: с Донецком, Луганском и Москвой. Более того, разработаны меры, которые направлены на то, чтобы предложить людям, которые живут сегодня на неконтролируемой территории, сознательно вернуться в Украину. Предложить то, что их может устроить, и тем самым сохранить территориальную целостность нашей страны. Кому это не подходит? В первую очередь это не подходит власти, потому что власть сегодня не заинтересована в возврате этих людей, потому что они никогда не будут голосовать за них на президентских и парламентских выборах. Власть, осознав реальность данного плана о мирном урегулировании и прекращении боевых действий на Донбассе, исходит в первую очередь из того, что эти люди им сегодня не нужны. И более простой путь для власти, который она, собственно, и реализует, это через санкционную политику в отношении России, вынудить Россию, чтобы она повлияла на возврат этих людей и этих территорий. Но как это влияет и какие результаты дает – об этом знает весь мир. Как и весь мир уверен в том, что минские соглашения являются безальтернативными, их надо выполнять, и украинская власть, которая подставила свои подписи под этими соглашениями, а Совет безопасности ООН утвердил их, должна их выполнять.

Поэтому заказчики находятся в высших кабинетах киевской власти. Это действующая власть, которая заинтересована в том, чтобы этот мирный план не был реализован. Они выступают против моих предложений, они хорошо понимают, что это предложения не теоретические, а они являются практическими. Потому что занимаясь вопросами переговоров в течение последних пяти лет, я неоднократно проводил их, в том числе и с целью стратегически изменить ситуацию в вопросах установления мира на Донбассе. И я знаю мнения этих людей и в Донецке, и в Луганске, и в Москве. Это могло бы послужить реальной площадкой переговорной позиции, которая могла бы привести к положительному результату. А такой результат для Украины – один: прекращение боевых действий, возвращение людей и территорий в Украину, а Украины – на Донбасс.

- Россия направила ноту Украине в связи с прекращением договора о дружбе. Нужно ли разорвать договоры с РФ, какие последствия это будет иметь?

- Во-первых, мы его уже расторгли. Если быть точным юридически, то мы его не продлили, и с 1 апреля 19-го года он прекратит действие. Я считаю это стратегической ошибкой для Украины, и это общеизвестная моя позиция, которая зиждется на следующих аргументах. Во-первых, не надо забывать, что Украина и Россия - соседские государства. Граница между Украиной и Россией – 2200 км. Других соседей у нас не будет. Россия будет оставаться соседом на столь продолжительной территории. Более того, несмотря на все то, что произошло, и все то, что сделала киевская, так называемая еврореформаторская власть за последние пять лет, это не помешало тому, чтобы эти отношения, хотя они значительно ухудшились, продолжали оставаться. И в этих условиях расторжение или непродолжение действия большого договора будет означать в первую очередь то, что Украина не имеет посла в России, Россия не имеет посла в Украине. При этом более трех миллионов человек вынужденно работают на заработках в России, так как не имеют возможности трудоустроиться в Украине. Этот договор в том числе предполагал и защиту их прав, защиту наших граждан, которые работают в России. У нас очень много экономических интересов, которые, несмотря на санкции и контрсанкции, продолжают оставаться между нашими странами.

Позиция "Оппозиционной платформы – За жизнь" в восстановлении экономических отношений с Россией, потому что Россия, в том числе и по итогам 2018 года, продолжает оставаться главным торгово-экономическим партнером Украины. И в вопросах экспорта, и в вопросах импорта. Подобные действия власти и парламента, которые принимали эти решения, которые сегодня не пользуются доверием всех граждан, означают, что эти действия как минимум опрометчивы, а как максимум – враждебны по отношению к украинскому народу. Кстати, сегодня опубликованы результаты социологии Киевского международного института социологии и "Левады-центра" российского. Я назову несколько цифр, а мы исследовали этот вопрос и в 2018 году, и в предыдущие годы, отношение украинцев к России. В 18-м году, в мае (КМИС - еще одна социологическая фирма исследовала) хорошо и очень хорошо относились к России 45%, а осенью – 48%. А в феврале 19-го года (результаты оглашены сегодня) таких граждан 57%. А тех, кто относится плохо и очень плохо, – 27%. А если еще вспомнить запреты, которые имели место, по отношению к русскоязычному культурному продукту, я сейчас не говорю то, что принимается на уровне областных советов, в том же Львове, Львовской области, Житомирской, где, кстати, мы через суды выиграли дело по отмене моратория на русскоязычный культурный продукт.

Но даже в целом - запрет российского телевидения в Украине, запрет показа российских фильмов, запрет на появление российских артистов в Украине и запрет на их гастроли - когда эти запреты вводились, фактически половина населения была против этого. А сегодня против этого выступают 57-60%. Это говорит о том, что то, что делает власть, не воспринимается не просто большей частью населения, а не воспринимается большинством населения. И на этом фоне прекращение действия, непродолжение большого договора между Россией и Украиной - это еще одно свидетельство того, что порождает раскол в нашем обществе, усиливает этот раскол и вносит еще и отрицательный элемент в вопросы мирного урегулирования на Донбассе. Мы ведь знаем, как относятся к русскому языку, к канонической церкви, к оценке исторических фактов те, кто живет сегодня на неконтролируемых территориях, но являются, я имею в виду Донбасс, гражданами Украины. И вот эти действия, в том числе и в отношении большого договора, они усложняют сам процесс мирных переговоров и достижения мира с целью возврата этих людей в Украину. Это только часть аргументов, которых, безусловно, намного больше и которые свидетельствуют о том, что в этих действиях намного больше отрицательного, чем положительного.

- В упомянутой ноте, в частности, критикуется принятие изменений в Конституцию относительно курса на ЕС и НАТО. Также отмечается, что власть, как там сказано, "ведет целенаправленное наступление на русский язык и права русскоязычного населения". Это была цитата. Что изменится в отношениях стран после 1 апреля, когда прекратится действие договора?

- Во-первых, произойдет то, о чем мы говорили, и то, что я уже перечислял. Это абсолютно естественный и негативный факт для нашей страны. Потому что то, что имеет место дискриминация русского языка, то, что имеет место дискриминация русскоязычного населения, – это остается фактом на сегодняшний день. И, к сожалению, эти все действия со стороны власти продолжаются, и они имеют место. В стране многонациональной подобные действия допускаться не могут. Я хотел бы напомнить тем, кто популяризует сегодня эту политику, тем, кто является источником этой политики, а это в том числе и президент Украины и вся власть в целом, которая поддерживает эти действия, что в преамбуле Конституции Украины сказано, что украинский народ – это граждане всех национальностей, проживающие в Украине. Я бы мог вспомнить еще сейчас перепись населения 2001 года, вспомнить хотя бы потому, что других переписей не было (я думаю, они невыгодны, особенно еврореформаторской власти), так вот по этой переписи в Украине проживало 17,5% граждан Украины, которые были этническими русскими. Это 8,5 миллионов граждан. А русский язык считали родным 29,6%. Безусловно, за последние годы эта картина изменилась. И в связи с Крымом, и в связи с Донбассом. Но то, что огромное количество этнических русских, которые являются гражданами Украины, а значит, полноправными гражданами, ограничение прав и свобод которых является невозможным, живут в Украине, строят эту страну, отстаивают ее независимость, суверенитет, продолжают жить и работать – это означает только одно, что в отношении них не может быть дискриминации и нарушений их прав.

- В своем мирном плане вы говорите о прямом диалоге в таком четырехугольнике: Киев-Донецк-Луганск-Москва. Повлияет ли прекращение договора о дружбе на возможность его реализации? Какими должны быть следующие шаги для его воплощения в жизнь? Это должно быть заявление официального Киева, может, заявление европейских стран, принимавших участие в минском процессе?

- Для этого нужна в первую очередь политическая воля. Конечно, это усложнит вопросы мирного урегулирования и сами переговоры. Потому что мы знаем отношение наших граждан, которые живут сегодня на неконтролируемых территориях. Но это не означает, что на этом необходимо ставить крест, как, кстати, многие мечтают, в том числе и среди национал-радикалов, и даже отдельные кандидаты в президенты, которые исповедуют другую политику по отношению к Донбассу. Я думаю, что эта работа должна быть продолжена, и все зависит от политической воли новоизбранного президента страны, от политической воли парламента, для того чтобы всю эту ситуацию можно было исправить. Потому что, безусловно, это огромный пробел – приостановление действия договора между Россией и Украиной. Пробел в нормативном, законодательном материале. Это лишает возможности функционирования множество нормативных актов, которые регулируют сегодня правовые отношения между Россией и Украиной. Однако это не означает, что надо опускать руки и не продолжать работать, чтобы наших граждан вернуть в Украину, вернуть эти территории и восстановить территориальную целостность. Поэтому "Оппозиционная платформа – За жизнь" хорошо понимает, осознает весь негатив, который сегодня пытается навязать власть. Мы знаем, как НАТО воспринимается на Донбассе, как его воспринимает русскоязычное население, и то, что это непосредственно записано в Основном законе, но не является предметом его урегулирования, я могу это утверждать как специалист по конституционному праву, это все создает искусственные барьеры на пути мирного урегулирования и прекращения боевых действий. Но эта работа, несмотря на все попытки, умышленные действия со стороны киевской власти сделать это невозможным, должна продолжаться. Я хочу верить и верю, как оптимист, что будущая власть в Украине, осознавая то, что это самая главная проблема для украинцев на сегодняшний день, проблема мирного урегулирования и прекращения боевых действий на Донбассе будет решена. Потому что это сегодня самая главная не только проблема, а главное ожидание наших граждан, которые будут выполнять функции избирателей во время президентской и парламентской кампаний, от той власти, которую мы все будем избирать.

- Чтобы устранить или, по крайней мере, попытаться устранить барьеры, о которых вы говорите, стоит ли для реализации вашего плана заручиться поддержкой страны-посредника? Это в том ключе, что вы недавно встречались с Александром Лукашенко. Может ли такой страной стать Белоруссия?

- Безусловно, я считаю, что Белоруссия как соседнее государство, как славянское государство смогла бы сыграть положительную роль в мирном урегулировании на Донбассе. Надо отметить, что Александр Григорьевич Лукашенко, с которым я встречался в Минске и с которым я недавно встречался в Сочи, еще раз подтвердил свою позицию по поводу того, что он готов выступить в качестве посредника по урегулированию ситуации между Россией и Украиной. Ситуации, которая сложилась на Донбассе. И это очень важно по многим причинам. Во-первых, украинские граждане исключительно положительно относятся к самому Лукашенко, который возглавляет Белоруссию. Я хотел бы напомнить, что социологические исследования последних лет ставят его на первое место по авторитету и доверию к нему как к одному из лидеров иностранных государств. Он лидер по такой поддержке со стороны украинских граждан, более 50% считают его именно таковым. Поэтому, исходя из такого уровня доверия к этому человеку, исходя из того, что Белоруссия - это дружественное, соседское, братское государство, что это славянское государство, он мог бы сыграть, как и в целом Белоруссия, белорусская власть, положительную роль в вопросах мирного урегулирования. На моей встрече, встрече с представителем президента в Трехсторонней контактной группе, Лукашенко подтвердил свою готовность. Его заявления на последней пресс-конференции и общение со СМИ, где он сказал: "Я готов выполнить миротворческую функцию, но пусть ко мне обратится власть официально, чтоб я не выглядел, как он сказал, "просто самозваным миротворцем". И он прав, он глава государства. И если такое обращение будет, то, безусловно, он будет активно в этом участвовать. К сожалению, пока такого обращения со стороны киевской власти не прозвучало. А я думаю, что это надо было сделать. Думаю, что в будущем власть, в том числе, использует этот ресурс, эту возможность, для того чтобы включить в данный переговорный процесс Александра Григорьевича Лукашенко.

- Если говорить о текущей ситуации на Донбассе. На ваш взгляд, может ли опять произойти эскалация конфликта? Что может стать причиной этого? Или же, наоборот, можно его назвать сейчас замороженным?

- Это самое страшное, если мы когда-то придем к такому заключению, что это замороженный конфликт. Это может расслабить тех, кто действительно борется за мир и возвращение этих людей и территорий в Украину, и успокоить других, которые сегодня пытаются как можно быстрее об этом забыть, но забыть так об этих людях и об этих территориях, чтоб их никто не обвинил, что они от территорий и от людей отказались. Примерно это исповедует, как я понимаю, сегодняшняя власть. Это самое страшное. Поэтому обострение конфликта возможно в любую минуту. Более того, это обострение возможно по инициативе как одной, так и другой стороны. Мы видим, что объявлено перемирие, очередное, оно имеет нарушения, но незначительные. Я считаю, что это серьезный успех в том, что там стреляют меньше и, к счастью, не гибнут люди и не получают ранения, в том числе наши военнослужащие. Но это тлеющий огонь. Это ситуация, которая может взорваться в любую минуту. Это ситуация, которая требует своего разрешения. И мы должны приложить максимум усилий, а власть обязана реализовать через политическую волю действия, направленные на установление мира. Это задача любой власти, тем более что этого ждут наши граждане, почти 70% граждан Украины, от власти.

- А какие пункты Комплекса мер по выполнению минских соглашений могут быть первоочередно выполнены для активизации мирного процесса?

- Нельзя подходить так, как очень многие пытаются толковать минские соглашения, исходя из того, что это план. Вот есть пункт первый, второй, третий. Украинская сторона, которая представляет интересы Украины в Минске, постоянно говорит, что надо выполнить первый или второй пункт, а именно — разоружение и прекращение огня. И это абсолютно правильно, но суть заключается в том, что, по данным, которые излагает украинская сторона, имеют место односторонние нарушения с линии соприкосновения по ту сторону, т.е со стороны неконтролируемой территории. А вот по данным СММ ОБСЕ, которая является единственным источником объективной информации, эти нарушения имеют место с двух сторон. Поэтому лично я шел бы в вопросах мирного урегулирования не по пути выполнения какого-то пункта или первоочередности каких-то пунктов, тем более что сам документ, я это подчеркиваю, называется "Комплекс мер по урегулированию". Поэтому к нему и надо подходить как к комплексу мер.

И когда мы говорим о плане, который я предложил, это должна быть переговорная позиция, где будет предусмотрено все: особый статус в виде автономии, как я предлагаю. Это амнистия, которая должна быть идентична той, которая была принята 21 февраля 2014 года, по отношению к тому, что происходило на Майдане. И я считаю это объективным и справедливым. Под которую, конечно же, не попадут те, которые обвиняются или будут обвинены в совершении убийств, как это было 21 февраля, как это должно быть и в амнистии по отношению к тем, кто осуществлял или принимал участие в боевых действиях на Донбассе. Это условие экономического развития, прекращение экономического блокирования, создание свободной специализированной специальной экономической зоны на территории Донбасса. Это принятие закона о выборах по согласованию с Донецком и Луганском, как это записано в минских соглашениях. Это вопросы, связанные с устройством на этих неконтролируемых территориях, которые будут отвечать и интересам Украины, и Конституции Украины, и при этом удовлетворять те запросы и интересы, которые имеют наши граждане, проживающие на этой неконтролируемой территории. А №1 из тех вопросов, которые для них являются актуальными, и я это хорошо знаю как человек, который непосредственно осуществляет переговоры и с руководством Луганска, и Донецка, заключается в том, что они должны получить гарантии безопасности, где амнистия, о которой я говорил, — только один из элементов. А гарантии безопасности — это тоже комплекс мер, при которых эти люди будут чувствовать себя в безопасности от возможного произвола украинских органов, определенных, или должностных лиц этих правоохранительных органов, что они останутся полноценными гражданами Украины, которые сегодня находятс

Категория: Афиша*