Лечение от коронавируса, переход на страховую медицину и зарплаты врачей. Интервью с главой Минздрава Емцем

Опубликованно 12.07.2020 20:20

В "Большом интервью" министр здравоохранения Украины Илья Емец рассказал о борьбе с коронавирусом, карантине и ситуацией в украинской медицине. В "Большом интервью" министр здравоохранения Украины Илья Емец рассказал о борьбе с коронавирусом, карантине и ситуацией в украинской медицине.

Вы в своем обращении отметили, что угроза, которую несет коронавирус, велика как никогда. Так достаточно ли весомыми являются меры, принимаемые сегодня властью, по остановке распространения коронавируса в Украине?

- Наша власть, и я, как министр здравоохранения, – это вторая неделя. Я знаю досконально наше здравоохранение, потому что работаю уже более 40 лет кардиохирургом, и даже не надеялся, что Минздрав, наш исполнительный орган, в таком разобранном состоянии. Те меры, которые сейчас есть против этого врага, которого не видно, – это война. А воевать с тем, кого не видишь, очень трудно. В первый день в правительстве нового состава я был почти один, кто говорил о том, что жесткие непопулярные меры будут более эффективными. Сингапур своими жесткими мерами не впустил этого врага, хотя Сингапур и Китай очень близко. А Европа не просто впустила – она и продолжает впускать. Украина, к сожалению, не смогла принять жесткие меры, чтобы не впустить вирус. Сейчас мы имеем уже эти очаги, которые пришли к нам не из Китая, а из Европы. И сейчас эти очаги уже есть наши – местные. И вот здесь начинается второй этап – мы обязаны не впустить и не распространить до пандемии в нашей стране. Мы те меры предпринимаем 24 часа в сутки. Мне удалось буквально на четвертое заседание правительства восстановить вертикаль, которая была раньше. Это – заместитель министра – государственный санитарный врач. Говорили, что я хочу снова возобновить коррупционную составляющую советской системы – это абсолютная неправда. Я тот, кто продолжает реформы чисто западного образца, где я не просто изучал, а работал более 5 лет. Это Австралия, Канада, Франция. Я работал кардиохирургом и чувствовал некоторые особенности системы здравоохранения в этих странах не как теоретик, а как практик, который создал по этим принципам наше очень известное учреждение – Центр детской кардиологии и хирургии, где мы уже начали лечить и пожилых людей. Возвращаясь к эпидемии: сейчас очень важно не только локализовать те очаги, которые уже есть, а это очень сложно сделать. Третий этап этого невидимого врага – смертность. Китайцам удалось сделать смертность 3–4% от инфицированных, а Италия не смогла этого сделать – там около 8–9%. Мой заместитель, Ляшко, специалист, профессионал, возобновил службу. Главное для меня – это люди. Слава Богу, они еще не вымерли и сплотились против этого вируса. Эти профессионалы на местах – в областях и в районах. Еще сохранилась лабораторная служба, которая ранее тестировала инфекции, боролась с особо опасными инфекциями. Я в воскресенье собрал специалистов, которые будут во время продолжения реформ западного образца. Будет назначен мной анестезиолог – реаниматолог, главный специалист страны, который сделает вертикаль по областях и по районах. Эти специалисты смогут сделать так, что у нас, возможно, смертность будет меньше, чем в Китае. Все говорят об оборудовании, вентиляторах, не понимая, что начинать надо с людей, медиков. Они должны работать вместе с органами правопорядка. Полицейские плюс-минус защищены, а посмотрите на наших медиков. Сейчас в медицине мы должны сделать не лозунг: единое медицинское пространство, а на профессиональных основах всем ветвям власти... Я не против местного самоуправления, а против того, когда она разветвленная в медицине. Сейчас только коронавирус сможет объединить медиков с позиций профессионализма, с позиций того, чтобы у нас стало меньше последствий этой катастрофы.

- Знаменитым стало ваше высказывание, что "карантин – это не каникулы". Насколько вы видите, что до людей доходит, в какой опасности они находятся?

- Не как министр, а как врач-украинец, я бы сейчас попросил СМИ не делать шоу, а объединиться для того, чтобы не просто объяснить людям... А я уверен, что сознание рядового украинца может стать сознанием таких наций, как немцы или китайцы. СМИ, как на войне, должны сейчас объяснить людям, что они должны создать изоляцию, и это будет помощь медикам. И через некоторое время мы скажем спасибо всем журналистам и всем СМИ, что мы вместе локализовали эту страшную эпидемию.

- В чем причина сложности локализации?

- Мы говорим сейчас уже не о сознании каждого человека, а о действенности мер по относительной изоляции украинцев, которые возвращаются из Италии, Испании, Польши. Наша медицина не только разветвленная, а она еще и бедная, и мы должны понимать, что те тесты, которые сейчас летят из Китая, – это 150 тыс. Их хватит для того, чтобы люди, которые возвращаются из европейских городов, где уже есть распространение коронавируса массовое, то они должны быть не просто изолированы и протестированы, а еще и быть на карантине. К тому же на очень жестком карантине. Это очень трудно сделать, потому что это не только самолеты, но и другие границы. Я уверен, что если будет разъяснение нашим правительством, то те, кто возвращаются, осознают, что это делается для них самих и для их родственников. Это очень сложно – медикам нужна помощь.

- Если нет пока лекарств, то что мешает сделать проверку на коронавирус массовой – измерить температуру?

- Температура может быть повышена по любым причинам. Но нам нужны тесты, как экспресс-тесты, так и вирусологические лаборатории, которых у нас хватает. Мы сейчас срочно делаем многое, чтобы эти лаборатории появились. Вместе с главными врачами Киева определены больницы, специалисты, которые уже согласились, и я пообещал им, что они будут иметь защиту. Скорые помощи также должны иметь защиту. На госпитальном этапе уже развернуты не только места, а главное – специалисты готовы, чтобы уменьшить смертность во время этой болезни. Было селекторное совещание, и я увидел главных специалистов, не только эпидемиологов по линии нашего санитарного врача, но и известных специалистов, которые готовы принять в случае больных в тех реанимационных отделениях, которые помогут пациентам не умереть.

- В каком количестве нужны эти экспресс-тесты, для того чтобы максимально "накрыть" Украину? Есть подсчет, сколько нужно тестов по областям?

- Это зависит от того, сможем ли мы локализовать очаги, которые сейчас появились, мерами не очень популярными, но очень нужными. Я призвал бы не только государство, но и бизнес Украины, сознательно сделать сейчас, чтобы у нас тесты были массово – для всех украинцев. Я, возможно, подошел бы с другой стороны. Если сознательный человек был изолирован и ни с кем не контактировал, то я бы для них не тратил бы тестов. Если же люди были в контакте с потенциально возможными переносчиками этого возбудителя – то обязательно. И тогда специалисты мной восстановленной службы санитарного государственного врача могут давать эти цифры журналистам, которые будут распространять правильную информацию. Но эта информация и статистика не будет постоянной. Она будет двигаться в зависимости от того, как мы войдем во вторую фазу этой эпидемии. А это уже пандемия.

- Сколько больных могут принять наши больницы?

- Мы сейчас не просто подсчитываем, сколько мест. Я начинал бы с другого: сколько врачей на местах способны в случае реанимационного состояния вывести из этого состояния, вылечить и не дать умереть пациенту. Слава Богу, что у нас еще есть реаниматологи, анестезиологи со стажем 10–20 лет. Конечно, им не хватает оборудования, а это нужно, но я бы начинал с людей. Я бы их защитил. В понедельник на правительство я выношу не ту мизерную оплату, как когда-то Семашко предлагал врачам платить по минимуму, говоря о том, что хороший врач сам себя прокормит. А советской власти плохие врачи не нужны. И этот маразм продолжается и сейчас. Во время эпидемии я бы сделал бы это почасово. В моем учреждении, например, анестезиолог-реаниматолог, который не отходит от пациента после операции на сердце, не способен работать более 24 часов, поэтому я ограничил время работы реаниматолога-анестезиолога до 12 часов. Так и в эту эпидемию надо понять, что этот человек сейчас как на войне. Я думаю, что это постановление в правительстве поддерживают, а когда соберется ВР – нам надо менять законодательство в здравоохранении. У нашей команды есть абсолютный план к реформе, которая будет основана на трех китах: на государственном медицинском страховании, на уменьшении чиновничьего органа в медицине, и профессионалы будут решать, какие медикаменты нужно закупать, в каком количестве, а не чиновники, и тем более и не бизнес. Если это мне удастся, то наша медицина и врачи способны сейчас – врачи есть, но их надо объединить.

- То есть речь не о количестве койко-мест, а сколько врачей на тысячу пациентов?

- Койко-места нужны, но это не главное. Первый случай смерти в Радомышле - там не было специалиста, который знаком с искусственной вентиляцией легких. Мне доложили, что там никогда и не было такого реаниматолога-анестезиолога. Как мог этот пожилой человек выжить, когда специалист не знаком с искусственной вентиляцией, хоть дай ему самый прекрасный аппарат. Мы способны очень быстро сейчас объединить самые лучшие профессиональные силы, которые еще есть в Украине.

- А какая ситуация со средствами дезинфекции, масками в больницах, аптеках?

- Проблема есть. Но маски, марлевые, не защищают - надо маски-респираторы, чтобы защититься. Другое дело - чтобы не распространить, если уже человек инфицирован. Даже без симптомов он может быть переносчиком и он обязан надеть маску. Только один самолет из Испании, который прибыл, так не все украинцы там - жители Киева. И вот они должны быть не только в масках, а должны быть на жестком карантинном режиме две недели.

- Для этого нужны помещения?

- Нет, если это бессимптомно, то это может быть дома.

- 1 апреля – второй уровень медреформы. Что с ним будет?

- Та часть реформы, которая была до 1 апреля, по ней отчитываются, что это уровень до стационарного лечения. Это в основном семейные врачи. Прежде всего, во всех странах они не требуют много денег - это все частные врачи. Если есть страховая медицина, то она очень легко покрывает этот сегмент, потому что он не такой дорогой. Если я смогу ввести эту систему, и будет карта медицинского страхования, и каждый украинец придет к врачу, и врач получит 300-400 гривен за приход - это рассчитано НСЗУ. Они сделали прекрасную работу в отношении первого уровня. Если мы говорим о стационарном уровне, то денег, возложенных на украинца, который платит налоги, их точно не хватит. И ни в одной стране не хватает. И тогда надо все же специализированная помощь, стационарная помощь, перейти на страховую медицину, на государственную, а те моменты, которые покрывают в стационарах, то открываются двери не только для бюджетной медицины, но и для всех остальных источников финансирования медицины. Например, Союз работодателей Украины, который декларирует, что 40% ВВП на их частных предприятиях. Пожалуйста, страхуйте вторую часть - специализированная помощь. Фармбизнес – 3,6 млрд долл. в год составляет рынок в Украине. Хоть немного в систему здравоохранения он дает? Нет. При нашей модели очень просто договариваться, потому что они зависимы от того, как будет построена эта система. Когда я работал в Канаде, то узнал, что 12% бюджета этого госпиталя составляют благотворительные взносы меценатов, богатых канадцев. В нашем центре мы каждый год имеем благотворительные взносы в наш бюджет, порядка 5-12 млн гривен в год. Но когда они поступают по старой модели Семашко на спецсчет, то они облагаются сразу всеми налогами, и с них остается почти половина.

- Так какой вы видите зарплату врача даже в нынешних условиях?

- Наши финансисты сейчас рассчитывают, что мы сделаем сейчас, во время эпидемии, для санитарного врача, для работника скорой помощи, для анестезиолога-реаниматолога, в отделении, где будет эта инфекция. Конечно, будут разные подходы к системе оплаты. И это сейчас можно сделать из трех источников. Но если мы примем почасовую оплату, то это будет не просто стимул, а это будет спасение для тех людей, которые, несмотря на опасность, есть и будут работать. И сознание нашего украинского врача в некоторых случаях даже больше, чем канадского или австралийского, где другой менталитет по отношению к больному.

- То есть фактически будет переход на почасовую оплату труда?

- Для тех, кто непосредственно связан с опасностью для своего здоровья. Когда мы говорим об общем реформирования системы здравоохранения, то при государственном подходе медицинского страхования не будет даже составляющей, чтобы не платить налоги с тех неучтенных денег, которые есть в медицине, в модели Семашко.

- С 1 апреля на паузе будет медицинская реформа?

- Это сложный вопрос. Задействована законодательная структура, созвать внеочередную сессию ВР почти невозможно. Но возможны рычаги, чтобы больницы не закрылись сейчас. Я попросил три месяца для того, чтобы продолжить не закрывать те больницы, которые работают. Ко мне обращается много больниц, которые работают. Например, киевская больница микрохирургии глаза делает 17 тыс. операций на глазах, и это в основном пенсионеры. Из-за того, что они не согласились с НСЗУ, их вычеркнули из списка, и они с 1 апреля должны быть закрыты. Я думаю, что мы ее не закроем. Я встречался с послами США, Канады, МВФ, которые готовы помогать. Но мне нужны эти три месяца.

- То есть медицинские учреждения, подпадающие под эту реформу, закрыты не будут?

- Мы должны уменьшить коечный фонд, который не нужен Украине в таком количестве. Но эволюционным путем, и это будут решать врачи-профессионалы, а не политики и чиновники. Внедрение государственной страховой медицины эволюционно - и мы через год закроем этот коечный фонд. Я был шесть месяцев министром и посещал 10 лет назад Карпаты, Верховину - 200 родов, ЦРБ. Зачем ее закрывать? Если человек рожает там и у него есть деньги, страховка. На содержание центральных органов исполнительной власти, подчиненных мне, - 289 млн в год. Поэтому все, что от меня, как от министра, зависит, я сделаю. Я не против самоуправления, но нужна помощь не только центральных аппаратов, таких как Минздрав, а также на местах. Тогда будет все хорошо для человека.

- Проблема коронавируса – не только чисто медицинский вопрос. Какие модели развития ситуации проработаны министерством?

- Когда у нас не будет такой авральной ситуации, как сейчас, связанной с эпидемией, то будет сотрудничество здравоохранения Украины с другими отраслями. Есть отрасли, которые вредят здоровью, например, табачная. В Австралии определенный процент идет на здравоохранение. Это еще один источник, для того чтобы здравоохранение работало по иной системе.

- Ваше министерство становится центральным. От вас должны поступать сигналы на Минэкономики, на Минфин, на МВД, на экологию.

- Проблем много. И не думайте, что я знаю, как их решить. Но я четко знаю некоторые очень важные составляющие. Рим не строился в один день. В ближайшее время я представлю премьер-министру структуру, которая 100% уменьшит чиновников, но пригласят профессионалов-медиков, которые будут иметь права и будут иметь власть, - это коллегия врачей Украины, которая по этой модели будет отвечать за все. И думаю, что ни одна отрасль особенно не возражает по поводу тех медиков, которые работают, чтобы их закрывать.

- Каким может быть наихудший сценарий? Власть, вообще, готова?

- Я - кардиохирург. Если ты делаешь риск для жизни человека и не готов, не уверен - не берись за операцию. Для этой проблемы нужен сейчас сценарий хирургический. Надо сделать самый худший сценарий, по аналогии с Италией, и сейчас посмотрим с Испанией. Показывают, сколько трупов везут - они уже не нуждаются ни в медицинском страховании, ни в чем-либо. Поэтому у нашего главного санитарного врача, моего заместителя, есть расчеты самого плохого сценария. Я никогда не ориентировался, что все будет хорошо. Когда "все будет хорошо" - это получается плохо.

- Ажиотажа наделали ваши слова по поводу судьбы пенсионеров и их выживания.

- Из контекста даже фразы журналисты могут сделать все, что хочешь. Я в прошлом году прооперировал пациентку, которой 97 лет. Как я мог говорить о том, что пенсионеры все умрут? Я говорил о другом. Я говорил, что вирус поражает не детей, а тех людей, у которых слабая иммунная система. Это - пенсионеры. А потом я сказал, что надо делать, чтобы их спасать, а не прогнозировать, что они все умрут. Такого не было.

- Если наихудший сценарий возможен, то надо по всей стране как можно скорее вводить чрезвычайное положение и прекратить панькаться с теми, кто путает карантин с каникулами? Тогда, возможно, Украине удастся пройти между капельками?

- Если сейчас не будут предприняты жесткие меры, аналогия: вора надо наказывать. А если человек сознательно убивает других, то его надо действительно наказывать. Полицейские так же, как и медики, рискуют жизнью с тем врагом, которого не видно.

- Так вы за или против чрезвычайного положения?

- Я не только за. Я это говорил с первого дня своей работы в правительстве, что это надо сделать с самого начала. И тогда этого распространения, которое сейчас геометрически развивается, не было бы.

- Сейчас мы не наблюдаем ничего подобного тому, что происходило в Новых Санжарах. Даже народные депутаты приходят на заседание комитета, а потом мы узнаем, что у них коронавирусный диагноз.

- Пример Санжар очень показателен. Я, конечно, против тех людей, которые бросали камни, и мне стыдно за украинцев, но люди приехали из Китая, из очага, и мы же не пустили. Если бы тогда хоть один был инфицирован, что бы было? А так в течение двух недель в изоляции ничего не произошло.

- Почему других не оставляют на обсервацию на две недели? Почему они прилетают и расходятся?

- Мы большая страна с большими границами. Но, если бы послушали специалиста, все было бы по-другому.

- Когда появятся в Украине мобильные госпитали?

- У МВД есть возможность в условиях войны развернуть на 200 или более мест. А я говорю: а кто там будет оказывать помощь? Мы готовы сейчас, чтобы врачи и специалисты вместе с системой развернутости, вместе с оборудованием сделали то, что нужно делать на этапе развития эпидемии. Мы можем локализовать и оказать помощь тем людям, которые будут в ней нуждаться.

- Это в приграничных городах должно быть? И как быстро они заработают?

- Сейчас все мобилизовались. На ваши вопросы лучше ответит главный пограничник Украины или главный полицейский.

- Но вы можете сказать пограничникам, чтобы не пускали тех, кто пересек границу с Украиной. Вот есть кемпинги, какие-то помещения, и пусть эти люди две недели спокойно себе здесь отбудут.

- Я когда принял министерство и увидел структуру, то понял, что мы не просто не готовы... Поэтому давайте думать о том, как это сейчас прекратить всеми необходимыми структурами. Сейчас обязаны слушать меня и моего заместителя, главного государственного санитарного врача, и его профессионалов, то, что они будут говорить на местах. Буквально через неделю мы уже будем готовы специалистами реанимационно-анестезиологической службы, на тех кроватях, и они действительно есть. Если сейчас будет помощь МВФ нам, как и другим странам, то, конечно, не просто будут прислушиваться к министру и государственному санитарному врачу, а так же, как в других странах, во время эпидемии главное лицо - это министр здравоохранения и его заместитель. Профессионально он самый первый, и мы должны его слушать.

- Вы сетуете на то, что поздно все же Украина зашла на карантин.

- Так же, как и вся Европа.

- А когда выходить из него?

- Я уверен, что те специалисты, которые очень хорошо сделали в Китае, и есть очень хорошие их инструкции, как действовать дальше.

- Ответов на какие вопросы не хватает вам как министру, вашим коллегам как специалистам? Что для вас непонятно?

- На вопрос "что дальше будет" надо взять опыт тех, кто уже прошли через это. Мы сейчас знаем, что с микробами достаточно легко справляться, потому что есть антибиотик. А справляться с вирусами... опасными являются вирусы СПИДа, гепатитов. Все лекарства направлены на одного врача – на собственный организм. Это иммунитет. Пока что лекарств, чтобы убить этот вирус, нет. И может не быть, потому что меняется очень сильно его учет.

- Один из тех, кто заболел, выздоровел. Если лекарств нет, как же он выздоровел?

- В 20-е годы вирус испанки унес жизни 20-40 млн людей. Его сейчас нет. Главное, что тот, кто выздоровел, не заразен. Иммунитет является главным, а не вакцинация. Я кардиохирург, а ваш вопрос все же к вирусологу.

- А как не допустить стигматизации людей, что вот этот заражен, а этот не заражен. Как психологически вести себя человеку, у которого обнаружили коронавирус?

- Здесь я буду давать рекомендации не как министр, а как врач. Я часто оперировал маленьких детей, которые были заражены СПИДом. Конечно, свою хирургическую бригаду, а это 9 человек, я должен был обеспечить от заражения, и была добровольность. СПИД – это страшнее, чем эта эпидемия. Но СПИД переносится через кровь, и поэтому там значительно легче бороться.

- 19-го Пасха. А на майские сажать картошку поедут все. Людей будет трудно остановить. Что делать?

- У нас еще есть время. Если будет локализована инфекция, будет тестирование людей, то мы будем сажать картошку. Значимость медика, увы, меняется за счет этого вируса. Если мы жесткими мерами сможем локализовать все это, не по всей стране, конечно, то я уверен, что не будет переноса там, где нет его.

- Как людям запретить распространять всякую глупость через соцсети?

- Я призываю все СМИ, журналистов, чтобы они поняли, что вирус может объединить не для того, чтобы политику сейчас ставить выше, чем здоровье нации. СМИ должны опираться на то, что говорят специалисты, и это объединит правильных людей в Украине.

- Люди, наученные Чернобылем, и когда власть говорит, что все в порядке, это означает, что надо чем-то запастись и надо искать какой-то альтернативный источник информации. Минздрав запустил в интернете группы, информируете. А обратную связь получаете?

- В первые дни моей работы я пригласил очень мощных профессионалов, и надеюсь, что эта команда вокруг Минздрава будет продолжать нести правильный посыл. У нас есть уже и сайт, и другие окошки.

- Должны ли большинство граждан сейчас стать сами медперсоналом, чтобы понимать, какую помощь оказывать при тех или иных симптомах, если это признаки коронавирус?

- Это не онкология, где страшная ситуация, это не инфаркт, где, если человеку не помочь, он просто умрет. Не надо забывать, что это обычная респираторная инфекция, которая состоит из эпидемии. Она распространяется. Таким образом, прежде всего, требуется изоляция. Во-вторых, когда возникают симптомы, каждый человек чувствует себя так, что он обратится к врачу. Амбулаторное лечение должно быть врачами скорой помощи, участковыми врачами, которые будут пользоваться нашими инструкциями. А если уж госпитальная часть, то, конечно это уже легочная недостаточность. А когда есть легочная недостаточность, то такие больные должны находиться в стационаре. И большинство стационарных больных не будет нуждаться в вентиляции легких. Я очень благодарен бизнесу, который сейчас дает собственные деньги на аппараты, но это должно быть направлено нашей командой. Вертикаль главных специалистов – это будет инструкция для всех, кто хочет сделать добро. Эта система заработает. Я считаю, что мне нужно три месяца, для того чтобы локализовать все это, а потом представить Украине продолжение реформы с ключевыми позициями, о которых и говорил вначале.

- То есть сейчас у нас система здравоохранения сдает своеобразный экзамен на профпригодность и право на будущее?

- Это правда. Я не тот человек, который "сбежал" на заработки. Я же вернулся. Хотя работал в Австралии, Канаде, Франции. С экономической стороны я потерял много. Но я считаю, что в Украине значительно лучше. И очень хорошо, что сейчас закрыты границы, мы это почувствуем.

- И власть имущие поймут, что надо что-то делать с больницами, с получением медицинской помощи, потому что уже никуда не убегут.

- Абсолютно правильно.

- А с другими министерствами вы прорабатываете критические возможности?

- Сейчас Минздрав не может без правительства сделать все должное для здоровья нации. Но мне очень приятно, что здоровье нации, или здравоохранение, на достаточно серьезной позиции, а не газотранспортная система, о которой только и говорили ранее.

- А Ульяна Супрун дает какие-то советы?

- Нет. Более того, мне не нужны советы Супрун. Мне хватает тех правильных людей, которые работали за и. о. министра здравоохранения Супрун, которые и дальше в нашей модели хотят продвигать реформы западного образца.

- Насколько достаточным есть закон Украины о внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины, направленные на предотвращение возникновения и распространения коронавирусной инфекции?

- На правительстве мы не просто дискутируем, а мы говорим о важных вещах, и сейчас начинают обращать внимание на советы министра здравоохранения. Невозможно сейчас говорить о границах или о локализации, потому что мы не знаем, что будет через неделю в Украине. Эти меры должны быть динамичными. К сожалению, этот вирус нам диктует. Министерства начали понимать, что главная персона в этом – специалист-медик. Вместе с другими министерствами и ведомствами к маю мы сможем иметь другую ситуацию, чем Испания, которая сейчас после Италии не сделала этого. Лучшую ситуацию, если сейчас мы жесткими методами... И моя риторика за 3-4 дня изменится. Но она точно не изменится на лучшую через два-три месяца. Не пугая, но я скажу: надо продолжить профилактические меры – они значительно дешевле и более профессиональны. И та медицина, которая не лечит, а предупреждает, является основным принципом хороших, добрых медиков.

- То есть карантин может быть до 1 июня?

- Если мы закладываем тот кирпич, из которого отстроим хороший дом здравоохранения, то дайте мне немного времени, не ограничивайте меня точной датой. Я хотел бы добавить немного сдержанного оптимизма. Все же у нас сейчас благодаря этой эпидемии может сложиться ситуация, которая не только объединит в нашем обществе тех людей, которые бы никогда не объединились, если бы не было вируса, а общество поймет, что и наша земля, и климат пригодны для постоянного проживания не менее чем Соломоновы острова.

- Как быть людям, которые сейчас в ожидании плановых операций?

- Это должны решать профессионалы. Я точно могу дать советы своим пациентам, которые ждут плановые операции, например, врожденных пороков сердца. Это зависит от болезни: ее можно прооперировать и в 6 месяцев, а также в 1,5 года. Если говорить об ургентных операциях, онкологии, то это будут исключения из правил – никто не закрывает больницы. Но тот же реаниматолог-анестезиолог может работать 24 часа уже не на плановые операции, а на ургентные операции по спасению больного с коронавирусом. Поэтому я бы дал большую власть руководителям медицинских учреждений: им надо помочь, предоставить право. Я вижу смысл не в переносе модели польской, американской, канадской, а я считаю, что мы, медики Украины, способны создать свою, украинскую, модель.

- Как должна измениться работа скорой помощи?

- Сейчас прилетает самолет из Китая с тестами, с защитными материалами для врачей и полицейских. Была договоренность с министром МВД, чтобы они поделились с врачами скорой помощи. Если человек имеет маску-респиратор, то заражение равно почти нулю. Если у него нет такой маски, то он не должен помогать даже. Я не говорю, что маски вылечат, но они должны быть. И должны защитить врача, полицейского, должны помочь не умереть многим тысячам украинцев.

- Скорые должны выезжать на все вызовы?

- Вот этот дистанционный момент, его величество анамнез. Я, например, могу через разговор с пациентом определить, я нужен ургентно или я нужен планово. Сейчас есть новейшие технологии, которые помогают. Через них я могу посмотреть кардиограмму пациента, и мне не нужно сидеть рядом с ним.

- Но когда на 103 звонят, то это не видеозвонок.

- Когда звонят и говорят, что температура 40, то я могу сказать: примите то-то и перемеряйте через 15 минут. Другое дело, когда другие симптомы, но это можно все сделать по телефону. В министерстве не все было плохо. Электронную историю болезни, которую разрабатывали по рекомендации ВОЗ, мы ее не просто продолжим. Это также реформы. У меня в больнице есть система TANDBERG, которая позволяет, например, хирургу из Сан-Франциско видеть, что я делаю на сердце, а я могу видеть, что он делает. Совет коллег иногда спасал жизни.

- Так диспетчер на 103 еще должен быть консультантом?

- Вокруг этого объединились врачи - насчет профессиональных советов. То же мы можем сделать при коронавирусе. Это довольно быстро мы можем сделать, и это одна из очень действенных мер.

- А какая ответственность лежит на враче, если он дает советы по телефону?

- Я не сторонник советов по телефону. Есть симптомы или нет симптомов может определить опытный врач. Если он советует, что сделать, то есть медицинские средства, которые точно не повредят. Это уже зависит от квалификации врача. И относительно карательных действий в отношении врача я бы уже не был таким строгим.

- Средства защиты будут только в больницах или можно будет их купить за приемлемую цену?

- Я лично хочу присутствовать, когда прибудет борт из Китая. Меня сейчас интересуют быстрые тесты, чтобы остановить эту эпидемию и чтобы она не была пандемией. Я хочу, чтобы это было распределение не теми людьми, которые дали деньги на это, а чтобы это было по нашим инструкциям.

- То есть у вас есть мониторинг по областям?

- Конечно. Распределение должно предприниматься не чиновником, а профессионалом. Причем под подпись и с теми требованиями, которые мы сейчас очень быстро сможем сделать в реформах. В той дате, 1 апреля, самое главное было, что калькуляцию процедуры провели не профессиональные медики, а чиновники, которые разбираются в финансах, в экономике, а я хочу, чтобы это было профессиональное объединение (и не на общественных началах), которое не просто влияет, а делает здравоохранение на высоком уровне.

- Так какой, вы видите, Украина выйдет из этого кризиса?

- Если люди увидят, что власть заботится о них, то украинцы не просто поймут, но и будут благодарны. Если человек ограничен в витаминах, продуктах, то, конечно, организм со сниженным иммунитетом бороться с вирусом не сможет. Поэтому кроме медицины, нам нужно организованно принять все меры по доставке продуктов питания. Это также шанс объединиться и политикам, которые поймут, что их политические распри являются второстепенными. И надо объединиться вокруг последствий, которые у нас будут после этой эпидемии.

- Надо что-то и в сознании изменить? Гуляют с открытой формой туберкулеза и всем плевать, а здесь власть закрутила гайки.

- При туберкулезе значительно проще наладить правильное медицинское обеспечение, где не будет передачи инфекции. А мы говорим о вирусе, который распространен в Европе. Открытые границы это хорошо, но если бы они были, то каждая страна простыми мерами, с меньшими экономическими затратами все бы сделала. Болезнь пройдет, и я только за демократический путь, чтобы не ограничивать права человека.

- Значит, помня о правах человека в Украине, не надо забывать еще и об обязанности каждого заботиться о своем здоровье и о здоровье окружающих.

- Совершенно верно. Здоровье нации – это не пустой звук. Когда человек здоров, то и счастье есть.

- Чтоб и вы, и мы были здоровы.

Спасибо за беседу.

Категория: Афиша*